Более чем два месяца, с 1 сентября по 6 ноября 1983 года отряд 71 американского военно-морского флота (TF-71) участвовал в операции по поиску и спасению (SAR) и поиску и подъему (SAS) предположительно, корейского авиалайнера. Флот работал в опасной близости от советских территориальных вод и часто сталкивался с советским флотом в обстановке, близкой к враждебной. Официально, американский флот не обнаружил никаких обломков. Почти через десять лет после этих событий две телевизионные группы из Сахалина и Японии независимо друг от друга нашли остов большого самолета с первой же попытки и вернулись с видеопленкой, отснятой под водой. Изучение поисковых операций американского флота дает представление о его поведении и возможные ответы на поднятые им вопросы.

Информация об американских поисковых усилиях содержится в двух документах, "Послеоперационном отчете KAL рейс 007", подготовленном командующим надводных сил Седьмого флота и "Окончательном отчете о сонарном поиске самолета Корейских авиалиний FLT 007" cоставленном начальником спасательных операций американского военно-морского флота для командования военно-морских океанских систем. Эти два отчета содержат несколько утверждений:

- американские силы находились на месте через несколько часов после катастрофы
- поиски обломков на поверхности проводились с 1 по 13 сентября
- никаких обломков (затонувших или плавающих) корейского самолета найдено не было

Все это технически вероятно, но исключительно неинформативно в свете того, что флоту, по всей очевидности, было известно. Капитан Билюк с «Уваровска», возвращаясь домой из Индийского океана, нашел огромное масляное пятно на поверхности моря к северу от острова Монерон, в 08:00 по японскому времени 1 сентября, в котором плавали тысячи обломков, в основном алюминиевые куски с ячеистой структурой. Другие советские суда, такие как «Забайкалье» из Невельска пришли на помощь в подъеме обломков и работали в течение ночи с прожекторами. Тяжелые объекты были подняты на грузовое судно. Есть свидетельство, что 2 сентября патрульным самолетом американского флота Орион P3-С к югу от Монерона был замечен маленький спасательный плот.

Читатель также помнит что FB 650, самолет американского флота, начал патрулирование на небольшой высоте в районе контрольной точки KADPO, в четырехстах милях к югу от Хонсю, в 04:27 японского времени, через несколько минут после того, как KAL 007 должно был разбиться неподалеку. Есть свидетельства что FB 650 мог выстрелить дымовым маркером, похожий на те, которые помогают садиться на воду поисковым самолетам. Более того, во время катастрофы фрегат «Баджер» находился в море неподалеку от Владивостока, на расстоянии полудня пути от Монерона. Корабль не появлялся в поисково-спасательной зоне у Монерона до 08:00 утра по японскому времени, 5 сентября. Не имея доказательств противного, резонно предположить, что «Баджер» и другой фрегат, «Эллиот», который вместе с ним прибыл на Монерон, могли провести три или четыре дня на истинном месте падения корейского авиалайнера к северу от Ниигаты, неподалеку от контрольной точки KADPO. Если бы это подтвердилось, можно было бы доказать, что американский военно-морской флот знал о подлинном месте падения KAL 007. Иное кажется совершенно невероятным, потому что самая крупная за пределами континентальных США разведывательная станция и американская авиабаза, получавшая все данные японских радаров, находилась неподалеку в Мисава.

Даже хотя отчеты долго классифицировались как "секретные", они, предположительно, получили весьма широкое распространение в правительстве. Учитывая, что произошло на самом деле, военно-морской флот мог едва ли быть откровенным о том, что он действительно делал, не раскрывая воздушной битвы над Сахалином и место падения корейского авиалайнера далеко на юге. Он пытается отступить от реальных вопросов так далеко, насколько это возможно. По большей части его отчеты избегают ссылок на корейский авиалайнер. Послеоперационный отчет относится к поисковым работам TF-71 «в связи с корейским авиалайнером выполнявшим рейс 007». В «исполнительном заключении» утверждается: «Не было найдено ничего, что имело бы связь с KAL 007». И далее: «если бы TF-71 было позволено проводить поиск в советских территориальных водах, самолет имел бы хороший шанс быть обнаруженным».

Иначе говоря, военно-морской флот использовал уклончивые и вводящие в заблуждение формулировки и возложил свою явную неудачу на Советы. Он вряд ли мог согласиться признать сбор плавающих обломков KAL 007 к северу от Монерона, не указывая точной даты. И это, учитывая природу течений, указало бы на южное место падения и обнаружило бы военную принадлежность других обломков. Эти отчеты флота иллюстрируют, что крупномасштабные тайные операции, такие как миссия KAL 007 ведут к фальшивым заявлениям даже в засекреченных документах и разлагают сами оперативные службы.

 

Подводные поиски американского флота в "зоне высокой вероятности"

Американские подводные поиски начались 14 сентября и продолжались по 5 ноября в районе, известном как зона "высокой вероятности" площадью 60 морских миль (круг с радиусом приблизительно 4 морских мили). Границы района была установлена в соответствии с той информацией, которой американский флот располагал в то время. Центр этой зоны находился в точке с координатами 46°25' N, 140° 56' E в 16 морским милях к северо-западу от острова Монерон. 20 сентября TF-71 уже имела оценку командующего Тихоокеанским флотом (CINPACFLT) предполагаемой точки падения и информацию о радарных следах, которые были предоставлены Агентством национальной безопасности (NSA) персоналу NAVSEA перед их отъездом из Вашингтона 10 сентября.

Зона высокой вероятности TF-71 не соответствует ни одной из четырех точек падения наблюдаемых JDA, советами и рыболовным судном «Чидори Мару». Это точки, отмеченные:

- «Чидори Мару» и капитаном Билюком с координатами 46° 34' N, 141° 22' E
- капитаном Анисимовым с координатами 46° 32' N, 141° 20' E°
- радаром JDA в Вакканае с координатами 46° 30' N, 141° 30' E
- радаром JDA в Вакканае с координатами 46° 30' N, 141° 15' E

Все эти точки расположены к северу и к востоку от Монерона, в то время как зона высокой вероятности TF-71 находится к северо-западу от острова (см. рис. 12). Логический вывод заключается в том, что NSA, которая передала свои радарные траектории персоналу NAVSEA перехватила след самолета, который разбился в совершенно другом месте.

В своем отчете TF-71 заявляют, что не получали информацию о наблюдениях «Чидори Мару» до 8 октября и радарные данные JDA из Вакканая до 14 октября. Это больше месяца после того, как информация сообщалась японскими англоязычными, американскими и другими газетами, журналами и телевиденьем. Нам нужно найти иное объяснение, чем просто неэффективность, в которой военно-морской флот не замечен, заявлению TF-71 о том, что флот ничего не знал об этих наблюдениях до 8 и 14 октября и расширил свою зону поисков лишь позднее.

Объяснение этого поведения заключается в том, что TF-71 первоначально использовало все свои ресурсы, чтобы поднять чувствительное оборудование с самолета в первоначальной высокоприоритетной зоне и преуспела в этом. Сделав это, американская группа могла свободна переключить свое внимание куда-либо в другое место. После «получения информации» TF-71 «расширила зону наибольшей вероятности», чтобы принять в расчет новые данные («Чидори Мару» и JDA), увеличив ее площадь с 60 до 225 морских миль. Это дает военно-морскому флоту всего три различных зоны падения, в которых можно было работать. Но флот не мог открыть природу как затонувших обломков, которые без всякого сомнения были найдены в зоне высокой вероятности и подняты на поверхность, так и затонувших обломков, которые Советы поднимали в другом месте.

Тем не менее, отчеты флота показывают, что TF-71 было известно о присутствии обломков в разных местах:

С 5 сентября по5 ноября 33 [советских – М.Б.] траулера бороздили воды в советской и американской зонах высокой вероятности. Было замечено, как некоторые траулеры буксировали свои сети в советской зоне высокой вероятности, предположительно надеясь зацепить кусок остова. Было также замечено что они тралили в той зоне, где проводили свои поиски американцы, вероятно, надеясь обнаружить какие-нибудь обломки, которые там находились или же пытаясь рассеять их так, чтобы американские корабли не могли их достать. Советы также использовали траловые сети в тех районах, которые не считались зонами высокой вероятности.

Американский флот особенно интересовался деятельностью «Михаила Мирчинко». TF-71 видели как он поднимал объекты с морского дна.

Из-за продолжающегося присутствия в [советской – М.Б.] зоне высокой вероятности и его характеристик [динамическое позиционирование, функции плавучей базы, поддержка водолазных операций – М.Б.] так же как и чувствительности к наблюдающими за его действиями американскими судами, «Михаил Мирчинко» тщательно отслеживался американскими разведывательными силами. «Михаил Мирчинко» оставался в районе с координатами между 46° 31' N - 46° 35' N, 141° 14' E - 141° 25' E. Активность, наблюдавшаяся на борту судна включала обработку объектов на палубе, использование [100-тонных – М.Б.] кранов для подъема объектов с морского дна, перегрузку не идентифицированных объектов на другие суда, использование буровых вышек, взлет и приземление вертолетов, перевозящих людей и грузы. Во время операций поблизости от «Михаила Мирчинко» наблюдались другие суда, координировавшие с ним свою работу.

Наблюдая за тем, как "Михаил Мирчинко" поднимал объекты со дна, военно-морской флот воспользовался его краткосрочным отсутствием на том месте, в котором он стабилизировал свою позицию, чтобы послать свое лучшее наблюдательное судно «Мунро» и убедиться в том, что "Михаил Мирчинко" там обнаружил.

17 октября «Михаил Мирчинко» оставил место, которое он занимал с 26 сентября. «Мунро» обыскивал это место с использованием бокового сонара в течение двадцати одного часа, полученные контакты были подтверждены подводной камерой и оказались формациями кораллов и скал.

Отряд американских кораблей был лучше экипирован, чем советский флот, оборудование было более высокого качества и персонал – более квалифицированным. Представляется невероятным, что «Мунро» оказался неспособным обнаружить большой остов в относительно мелких водах, над которым стоял «Михаил Мирчинко». «Михаил Мирчинко» вскоре вернулся и возобновил операции по подъему обломков. В послеоперационном отчете говорится:

1 ноября Советы совершили несколько погружений в подводном судне. Несколько неидентифицироанных объектов были переведены с "Михаила Мирчинко" на баржу, стоявшую рядом на якоре.

Наконец, «Мирчинко» ушел во второй раз и американский флот, как повествует нам его отчет, вновь послал «Мунро» для более тщательного поиска остова.

3 ноября «Михаил Мирчинко» оставил свою позицию в первый раз с 17 октября. Флот США предпринял вторую серию поисков в этом районе, используя боковой сонар над тем местом, где стоял «Михаил Мирчинко». Используя сонарное оборудование, флот США устанавал контакты, которые оказались достаточно существенными, чтобы попытаться получить подтверждение с помощью подводной камеры. В каждом случае эти контакты оказались коралловыми или скальными образованиями. 4 ноября «Мунро» завершил свои поиски с помощью бокового сонара в районе операций «Михаила Мирчинко». Существенных контактов установлено не было. Единственными объектами, сделанными руками человека были ботинок, несколько банок из-под масла, пустая сковородка, иллюстрированный журнал и тряпки. Никаких объектов, связанных с KAL 007 обнаружено не было.

Никаких существенных контактов? А как насчет фюзеляжа, обойти который водолазам потребовалось несколько дней? Как насчет обломков высотой несколько метров? Как насчет большого самолета, из которого было поднято двести «корзин» оборудования? И имела ли группа сахалинских телевизионщиков которая нашла остов с первой попытки в июле 1990 года лучшее оборудование или была лучше подготовлена, чем TF-71? Несмотря на обычное умалчивание в отчетах флот, как кажется, последовал старому циничному совету: «лги, когда необходимо».

Тем не менее, один интересный момент. Сонарные буи, использованные начиная с 5 сентября фрегатами «Баджер» и «Каллахен» для того, чтобы обнаружить подводный сигнал черных ящиков были того же типа, который наиболее подходит для приема военных пинджеров. Сонарные буи пригодные для приема сигнала на частоте 37,5 KHz, на которой работают гражданские передатчики, не применялись до 28 сентября, когда батареи пинджера KAL 007 начали бы уже садиться и сигналы черных ящиков стали бы уже затухать. Неспособность флота снабдить свою группу кораблей сонарными буями, пригодными для той миссии, которую они выполняли, то есть для поиска корейского авиалайнера, обнаруживают неуклюжесть в следовании шараде, которую ему навязало правительство.

В заключение послеоперационного отчета в «выводах для командующего» в части B(U) – «Эффективность», военно-морской флот США высоко оценивает свои собственные операции:

Качество работы поисковых сил было превосходным. Никогда еще со времен поисков водородной бомбы у Паломареса флот не предпринимал столь важных усилий. Поисковые усилия рассматриваются как в высокой степени успешные. Хотя никаких обломков самолета не было обнаружено, в ходе проведения операции было установлено с 95% вероятностmью, что обломки не находятся за пределами 12-мильной зоны советских территориальных вод.

Было бы интересно узнать истинные критерии, c помощью которых американские суда измеряли свое «превосходное качество работы» и те, которые заставили считать эту операцию «в высшей степени успешной». Возможно они включали подъем чувствительного оборудования с американского самолета, который затонул на большой глубине в американской зоне высокой вероятности в 16 морских милях к северо-западу от Монерона.