Воспоминания участника Великой Отечественной Войны Героя Советского Союза генерал-майора авиации Лавейкина Ивана Павловича

Мечта стать летчиком овладела мной еще в детские годы, но путь в авиацию был для меня нелегким.
Я рано остался без родителей и с поступлением в Брянский аэроклуб должен был пойти работать на завод дорожных машин «Дормаш». Там я работал грузчиком, позже фрезеровщиком и одновременно с работой начал изучать летное дело.

Иван Павлович родился 2 августа 1921г. в Смоленске. В возрасте 3-х лет потерял отца Лавейкина Павла Николаевича, который трагически погиб, во время службы на железной дороге, а позже мать, Лавейкину Ольгу Маркеловну. С отчимом и мачехой переехал в Брянск, но отношения с ними не сложились, а близких родственников не было. Примечания здесь и дальше по тексту А.И.Лавейкина.

Мой первый самостоятельный полет на самолете У-2 я выполнил в мае 1938 г. Нелегко было учиться и работать, я жил в аэроклубе, постелью мне служили поставленные прямо в ряд табуреты.

Несмотря на эти трудности, я вместе с другими товарищами окончив аэроклуб, в феврале 1939 года уехал в Одесскую летную школу им. Полины Осипенко.

В мае 1940 года окончил летную школу, и в декабре 1940 года, после переучивания на новый истребитель в резервном авиационном полку, я получил назначение в 33-й истребительный авиационный полк, который базировался в то время на аэродроме Пружаны недалеко от границы.

К началу войны полк имел на вооружении 44 истребителя И-16 (в том числе 7 неисправных).

Помню, в ночь на 21-22 июня 1941 года в полку было объявлена тревога. Тревога была объявлена в связи с тем, что во 2-м часу ночи над аэродромом появился одиночный немецкий самолет Fi-156 «Storch», обстрелял стоянку самолетов и несколько очередей произвел в сторону светового посадочного знака, который выкладывал дежурный по аэродрому младший лейтенант Петров.

Есть предположение, что в эту ночь командир 33-го ИАП майор Н.И. Акулин получил ложное указание якобы из штаба дивизии осветить аэродром, но, приступив к исполнению, вовремя отменил этот приказ.

Мы рассредоточили самолеты и ждали команду на вылет. О войне еще никто ничего не знал. На рассвете над аэродромом пролетел фашистский самолет – разведчик, мы думали, что это обычный нарушитель наших границ - один из тех, которые залетали в районы наших аэродромов. Чтобы посадить нарушителя взлетели мой командир звена, Федор Илларионович Мочалов, с двумя другими летчиками. В районе Бреста Ф.Мочалов со своими товарищами догнали самолет противника и после того как стрелок фашистского самолета открыл огонь по нашим истребителям, они решили сбить его. Это было в 3 часа 30 минут. Я твердо убежден, что это был первый фашистский самолет, сбитый с начала войны. Когда наши товарищи возвратились на аэродром, Федор Илларионович сказал, что он видел, что Брест горит, что через реку Буг идет артиллерийская перестрелка и видимо началась война.

Конечно, войну мы не ждали, и когда с востока к нашему аэродрому подходила большая группа бомбардировщиков, мы еще думали что это наши бомбардировщики, что должны были состояться учения, но, тем не менее, часть летного состава вылетела на отражение этого налета. Это были фашистские самолеты Ju-88 и He-111. Над аэродромом завязался неравный воздушный бой. В этом воздушном бою летчик нашего полка, старший лейтенант Степан Митрофанович Гудимов, огнем пулеметов своего истребителя сбил вражеский бомбардировщик и начал атаковать другой самолет противника, но видимо у С.Гудимова кончились боеприпасы и он решил таранить самолет врага. После тарана самолет Гудимова также получил повреждения. Летчик был вынужден покинуть свою машину с парашютом, но, к несчастью, обломок вражеского бомбардировщика погасил купол парашюта и Степан Митрофанович погиб.

Нам недолго пришлось вести боевые действия в первый день войны. Немцы внезапно напали на наш аэродром, вслед за бомбардировщиками прилетели истребители противника, и очень много наших самолетов было уничтожено на аэродроме.

Все же летный состав полка продолжал вести боевую работу, продолжал вылетать в район Брестской границы отражать налеты авиации противника и сбил в этот день 5 самолетов. Потом стало известно, что фашистские танки двигаются на восток.

Нам приказано было занять оборону аэродрома, а затем сесть на автомашины. Началось отступление. Несколько суток мы двигались в сторону Москвы - где на машинах, где пешком, где в товарных вагонах.

Наконец, на Горьковском авиационном заводе мы получили новые истребители ЛаГГ-3. Полк быстро переучился на новые самолеты и перелетел на аэродром Тушино. Задача полка была прикрывать Москву от налетов фашистских разведчиков и бомбардировщиков. В основном боевая работа велась ночью, но молодых летчиков старались выпускать за час полтора часа до наступления рассвета - с тем, чтобы можно было посадку производить в светлое время. Опытные командиры звеньев, эскадрилий, летали ночью при одном прожекторе.


Говоря о Великой Отечественной войне, особенно о первых ее днях, мы с глубокой благодарностью вспоминаем наших старших товарищей - командира звена Федора Илларионовича Мочалова, лейтенанта Баринова, командиров эскадрилий капитана Минина, Ивана Ивановича Мещерякова, комиссара эскадрильи, батальонного комиссара Анатолия Михайловича Соколова - это они в первые дни войны вынесли всю тяжесть воздушных боев на своих плечах.
Они очень осторожно, постепенно вводили нас в бой, а главное то, что умение воевать они прививали нам личным примером в воздушным бою, не словами, а делом.

21.01.1942 г. А.М.Соколов погиб при взлете самолета ЛаГГ-3.
12.04.1942 г. за 8 сбитых самолетов противника ему было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Мне очень хорошо запомнились полеты по прикрытию столицы нашей Родины Москвы. Прикрытие строилось следующим порядком: для одного самолета назначалась высота 1000 м., это машина выполняла маневр над Кремлем. На высоте 3000 м. выполняли полет еще одно-два звена, затем, на высоте 5000 м. и на высоте 7000 м. еще два звена, причем, в то время высота 8000 м. для самолета ЛаГГ- 3 была уже фактически предельной, практически потолком. Особенно запомнились те полеты, когда мне посчастливилось выполнять самостоятельный полет на высоте 1000 м. над самым центром нашей столицы. Помню я потерю нашего прекрасного летчика командира звена лейтенанта Жук, он погиб во время взлета по тревоге на аэродроме Тушино.

2 августа 1941 полк перебазировался на Западный фронт, аэродром «Двоевка» недалеко от Вязьмы, а 8-го августа я вместе с группой, возглавляемой В.А.Зайцевым, вошел в состав 129-го истребительного авиационного полка. Полком командовал майор Юрий Михайлович Беркаль - исключительно внимательный, чуткий, заботливый командир, а затем, замечательный мастер воздушного боя Василий Александрович Зайцев. Василий Александрович Зайцев, будучи командиром полка, летал столько же, сколько и мы, рядовые летчики, и науку побеждать противника он преподносил нам личным примером в воздушных боях. Он сам водил нас в бой и показывал, как с малой дистанции надо уничтожать самолеты противника. Комиссаром полка был подполковник Виктор Петрович Рулин, который к тому времени уже имел боевой опыт и боевые награды. Они вместе с В.А.Зайцевым на самые ответственные и сложные боевые задания водили весь летный состав полка. От них мы перенимали опыт, учились бить противника так же, как делали это они, а главное это то, что командир и комиссар привили у летчиков чувство безграничной любви к Родине, беззаветной преданности народу, чувства жгучей ненависти к врагу.

Мы начали выполнять задания по прикрытию наших войск в районе Ярцева, линия фронта тогда проходила по реке Вопь.

Помню я и первую боевую потерю из числа наших молодых летчиков это был Сережа Бергачев.
Постепенно мы начали приобретать опыт в воздушных боях, и сейчас мне хотелось бы вспомнить, как был сбит первый фашистский самолет лично мной. Хочется привести этот боевой эпизод не потому, что это была первая моя сбитая вражеская машина, а потому, что я хотел бы узнать судьбу летчиков - бомбардировщиков СБ, которых мы с командиром звена Ф.И.Мочаловым защищали от атак фашистских истребителей.

Должно быть многие помнят фрагменты из кинофильмов «Вызываем огонь на себя», «Живые и мертвые», в которых фашистские истребители обстреливают советских парашютистов, покинувших горящие машины. Вот примерно такая же обстановка сложилась 18 августа 1941 года. Мы вместе с Федором Илларионовичем Мочаловым и двумя другими летчиками истребителями вчетвером перекрывали звено наших бомбардировщиков СБ, которые должны были бомбить скопления войск противника в районе Ярцева. В то время немцы уже начали готовиться к наступлению на Москву.

Когда наши бомбардировщики подходили к линии фронта, то еще до цели километров за пять, за восемь правый ведомый бомбардировщик был подожжен фашистской зениткой. Но несмотря на то, что правый двигатель бомбардировщика СБ уже горел, командир экипажа продолжал полет на боевом курсе и вместе с двумя другими самолетами отбомбился по скоплению войск противника. Когда самолеты развернулись на восток, горевший бомбардировщик начал отставать. Видимо, командир был тяжело ранен и не мог продолжать дальше полет. Горящая машина начала падать, и из нее выбросились с парашютами два летчика. Мы встали в круг вокруг наших парашютистов и в это время заметили, как два фашистских истребителя открыли по ним огонь из пушек и пулеметов.

Командир звена Ф.И.Мочалов атаковал ведущего фашиста, а я начал атаку ведомого. Немец заметил мою атаку и пытался со снижением уйти на запад, но скорость у меня была больше, машина моя имела превышение над противником, и мне удалось быстро близко подойти и с малой дистанции буквально в упор обстрелять фашистский самолет. Мне казалось, что проходило слишком много времени - «мессер» не загорался и не падал, а я продолжал вести огонь из пушек и пулеметов. Трассы окутали фашистский самолет, но он не падал, самолет снижался, а вместе и ним также снижался и я. Когда осталось до земли буквально считанные метры, машина противника врезалась в лес, я едва успел выхватить свой истребитель из пикирования и начал искать командира, но не видел его. Ф.И.Мочалов преследовал ведущего фашиста, который уходил с набором высоты.

Я возвращался на аэродром один, по дороге домой я вспомнил, что во время атаки я не видел фашистских опознавательных знаков. Истребитель, который стрелял в наших парашютистов, был окрашен в различные цвета камуфляжа, примерно так же были окрашены и наши истребители. В то время новые самолеты истребители с моторами водяного охлаждения были похожи, тем более, это была первая встреча с истребителями противника в воздушном бою.

Когда я прилетел на аэродром, доложил командиру звена свои сомнения. Поскольку, атака была строго сзади, я не видел ни свастик, ни крестов, но помню только, что я сбил самолет, который стрелял в наших парашютистов. Мочалов успокоил меня: «Подожди, мы должны получить подтверждение - посты воздушного наблюдения и связи, очевидно, видели этот бой». И действительно, часа через два летчики СБ, которые опустились в районе станции Дорогобуж сообщили через посты ВНОС о том, что рядом с местом их приземления сбит фашистский самолет Bf-109. Это был первый самолет противника, сбитый в нашей эскадрилье.

Через день 20 августа 1942г. И.П.Лавейкин сбивает FW-189 «Раму».

В августе 1941 г. летчики нашего полка выполняли по семь, по восемь, по девять боевых вылетов в день.

Помню и первое ранение, и тот случай, когда сбили меня. Это было 23 августа в районе Великих Лук. Немецкие колонны шли к линии фронта, и наши бомбардировщики смогли нанести удар в том месте, где колонны противника остановились. Помню, справа было озеро, а с левой стороны - болото. В этот район были посланы штурмовики и бомбардировщики с различных участков фронта. Мы вылетали тогда прикрывать штурмовики Ил-2 215-го штурмового авиационного полка, который позже стал 6-м Гвардейским полком. Командовал полком тогда майор Леонид Давыдович Рейно, эстонец по национальности, впоследствии - генерал-майор Л.Д. Рейно.

Мы прикрывали штурмовики в районе скопления фашистских колонн, и вот здесь по неопытности при встрече с фашистскими истребителями я увлекся погоней за одним из них, сбил его, но оторвался от своей группы. Когда я возвращался к группе, фашистский истребитель сзади, видимо с небольшой дистанции обстрелял мой самолет, я был ранен в левую руку – осколок насквозь пробил кисть. Машина почти потеряла управление. Немец пытался добить меня в воздухе, продолжая стрельбу, снаряды фашистских «Эрликонов» разрывались за бронеспинкой, на плоскостях и фюзеляже, но спас меня в этом бою мой друг - младший лейтенант Коля Мусатов. Когда я на подбитой машине раненый шел на свой аэродром, управляя истребителем одной рукой, Коля меня сопровождал до самой посадки.

Мне не сразу удалось посадить самолет. Машина имела большие повреждения и при первой попытке сесть - во время выпуска закрылков машину сильно накренило в сторону, поскольку вся правая сторона – плоскость, закрылки, элероны, руль управления, были перебиты. Со второго захода мне удалось сесть на свой аэродром.

После госпиталя я вновь начал выполнять боевые задания.

27 сентября я сбил Ju-88, а 28 сентября 1941 г. на рассвете мы вылетели в паре с лейтенантом И.Мещеряковым на сопровождение шестерки Ил-2, возглавляемой капитаном А.Новиковым для нанесения штурмового удара по аэродрому противника западне Духовщины под Смоленском. Полет по маршруту экипажи штурмовиков выполняли на предельно малой высоте. Мы с И.Мещеряковым должны были спикировать на вражеский аэродром, обозначив тем самым объект для нанесения удара.

Вскоре внизу блеснула река Вопь, отмеченная на моей полетной карте красным и синим карандашом как линия фронта. В расчетной точке самолет ведущего энергично перешел в пикирование и когда я вслед за ним пробил облачность, то увидел внизу на вражеском аэродроме очаги пожаров. Удар штурмовиков был дерзким и внезапным, теперь он заходили на повторную атаку. Вражеские зенитчики всполошились, открыли огонь. Вдруг на моей левой плоскости я увидел разрывы снарядов, раздались удары по бронеспинке, в кабине брызнули стекла разбитых приборов. Едва успел отдать ручку управления от себя и нажать на левую педаль, как рядом тенью промелькнуло два «мессершмитта» - как я их не заметил раньше? Волновала одна мысль – удастся ли перетянуть через линию фронта. Компас разбит. Сориентировавшись по солнцу, развернулся курсом на восток. Немцы снова атаковали. Пробит радиатор, растет температура воды. Знаю, что мотор будет работать еще 3-4 минуты, пока не заклинит, но вот и он заглох.

Самолет вмиг отяжелел, трудно теперь будет уклоняться от атак гитлеровцев. Один из них проскочил вперед, развернулся, заходит сверху. Отдаю ручку управления вперед, что бы хоть немного увеличить скорость. Затем резко перевожу самолет в набор навстречу немцу и открываю огонь из всех точек - пушки и пулеметов. «Мессер» падает, но сваливается на крыло и потерявший скорость мой ЛаГГ-3. Только успел его выровнять - как впереди, всего метрах в тридцати, река Вопь, за ней наши, но земля рядом, высоты у меня всего метры. Восточный же берег реки высокий и крутой надвигается неотвратимо. Что бы избежать лобового удара сваливаю машину на правое крыло, самолет накренившись, задевает правой плоскостью землю и левой врезается в русло реки.

Все произошло мгновенно и боли я не почувствовал, однако здорово ударился о прицел и первое, что увидел очнувшись - вода вперемешку с кровью на уровне бортов кабины. А на западном берегу смутно вижу – группа солдат в касках. Почему-то не стреляют, может не разобрались, чей самолет? Раздумывать некогда – быстро освобождаюсь от привязных ремней и парашюта, переваливаюсь через борт кабины, сначала иду, потом плыву к левому берегу. Кое-как вскарабкался наверх. Достаю пистолет и направляю на солдат на том берегу - те молчат. Тут подъехала полуторка, и из нее вышел военный с двумя кубиками в петлицах, оказалось авиатехник звена самолетов связи. Спрашиваю, зачем его сюда принесло, ведь линия фронта рядом и показываю на немцев. Авиатор, его имени и фамилии, к сожалению, не запомнил, говорит: «Это наши – казахи, выходят из окружения, фашистов ночью отогнали за Царевич приток Вопи».

Занялся новый день, я посмотрел на остатки своего самолета, на бойцов, которые сняли каски и взмахнули ими на прощание. На той стороне был ровный луг, куда бы я мог спокойно посадить самолет, если бы не красно-синяя линия на полетной карте.

В полдень на связном По-2 прилетел на наш аэродром «Кулешовка», друзья уже успели помянуть меня добрым словом. Перед отбытием в лазарет узнал, что в этом вылете штурмовики А.Новикова сожгли на немецком аэродроме 13 самолетов. Над целью и на обратном маршруте были атакованы 6-ю «мессершмиттами», но умело оборонялись и без потерь пришли домой.

В лазарете, где пришлось пробыть несколько дней, меня навещали друзья-однополчане, приходил Федор Илларионович Мочалов. Летал он смело, не всякий мог состязаться с ним в высшем пилотаже. К нам молодым летчикам относился, как к младшим братьям, но без тени панибратства. Говорил негромко, спокойно и мы по интонации догадывались - доволен ли он своими питомцами. И гордились своим командиром, уважали его за справедливую требовательность. Подстать ему был и Иван Иванович Мещеряков. В битве под Москвой он сбил 7 вражеских самолетов, один из них таранным ударом. Постоянными ведомыми его были лейтенант Ф.Мочалов и я. Товарищи по-хорошему завидовали мне, говорили – летаешь в «королевском звене».

И он зашел навестить меня в лазарете. Трудное было время. Шли ожесточенные бои в небе и на земле, как-то не по себе было, что временно не в строю, в сердцах пожаловался своему ведущему на незадачливую судьбу. Услышав это, усмехнулся Иван Иванович, проговорил задумчиво: «Не горюй Иван Павлович, еще навоюешься. Видел и знаю, как держишься в бою. И вот, что я тебе скажу. Не собьют тебя больше…»


В полку было принято старших по званию и летчиков, пользовавшихся уважением у товарищей называть по имени и отчеству. В декабре 1941 г., при попытке спасти Лагг-3 с остановившимся мотором на аэродроме «Торжок» во время посадки, погиб Ф.И.Мочалов, а в феврале 1942г. в боях под Ржевом И.И.Мещеряков, которому было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно и чьим именем названа улица в Волгограде.

На Калининском фронте наш полк принял самое непосредственное участие в контрнаступлении под Москвой. Я помню, как 6 декабря 1941 г. в день нашего наступления, перелетая линию фронта, мы легко узнавали ее по горевшим деревням. Фашисты жгли наши села и города, отступая от Калинина в сторону Ржева, но и летный состав полка своими вылетами на штурмовку нанес большой урон отходившим колоннам противника. Черные змеи колонн фашистов, побросав технику, танки, автомашины, - шли гурьбой от Калинина к Ржеву, и мы успевали сделать за день по четыре-пять вылетов и в упор расстреливали немцев, не имевших возможности спрятаться от наших атак, из-за высоких сугробов по сторонам дорог. Между боевыми вылетами мы не покидали кабин самолетов, техники заправляли самолеты горючим, а в церкви на краю аэродрома прямо на полу были разложены ленты. Женщины и дети соседних сел помогали не успевавшим оружейникам набивать их снарядами и патронами, и подносили коробки к самолетам.
Дороги были усеяны трупами врагов.


6-го декабря 1941 г. за боевые заслуги и участие в оборонительных боях под Москвой, и проявленные при этом мужество и героизм, приказом Народного комиссара обороны СССР No. 351 от 06.12.41 г. бывшему 129 истребительному авиационному полку, среди первых в авиации шести полков, было присвоено звание «Гвардейский», и он стал 5-м Гвардейским истребительным авиаполком.


Многие летчики, наши старшие товарищи, в том числе и командир полка В.А.Зайцев, командир эскадрильи Василий Васильевич Ефремов, летчики Павел Ильич Песков, командир звена Григорий Денисович Онуфриенко, командир звена Александр Александрович Кондратюк были удостоены высокого звания Героев Советского Союза. В 1941 году мы молодые летчики, в то время еще комсомольцы, подали заявления с просьбой принять нас кандидатами в члены Коммунистической партии, а в 1942 году мы были приняты в члены партии.

На Калининском фронте и под Сталинградом и в Донбассе и на других фронтах часто приходилось вступать в бой с превосходившими по численности группами самолетов противника.

21 марта 1942 года пятерка наших истребителей под командованием командира эскадрильи В.В. Ефремова встретилась с 30-ю фашистскими самолетами, в составе 12-ти Hs-123, 8-ми Ju-87, 4-х Ju-88, 4-х Bf-109 и 2-х Bf-110. В.В.Ефремов внезапно атаковал фашистскую группу и мы заставили фашистов бросить бомбы на свои же войска, не позволив бомбардировщикам противника пересечь линию фронта. Бой был очень тяжелый, все наши самолеты получили много пробоин, причем самолет П.И.Пескова получил такие повреждения, что уже не подлежал восстановлению. В этом бою кроме В.Ефремова и П.Пескова участвовали Борис Михайлович Журин, Федор Филиппович Дахов и я. Мы сбили семь самолетов противника, из которых Ju-88 и Bf-110 удалось сбить и мне. Надо сказать, что такой хороший результат боя видимо был достигнут потому, что всегда в воздушных боях летчики-гвардейцы шли на выручку друг другу, оказывая помощь. В этом бою в тяжелом положении оказался П.Песков. Ведущий группы В.Ефремов, затем и я вовремя подошли к нему и отогнали самолеты противника.


За этим боем наблюдали все, кто находился на переднем крае, в том числе и командующий Калининским фронтом И.С.Конев, который приказал наградить всю группу орденами Боевого Красного Знамени. Ордена были вручены немедленно.

Это был третий орден Боевого Красного Знамени, полученный Иваном Павловичем.


2 августа 1942 года был тяжелый воздушный бой 8-ми наших истребителей ЛаГГ-3 с 16-ю самолетами противника Bf-109. В этом бою среди гвардейцев были В.А.Зайцев, В.В.Ефремов, П.И.Песков, А.А.Кондратюк, Г.Д. Онуфриенко – пять героев Советского Союза, был я - в то время заместитель командира эскадрильи, сержанты Евгений Быковский и Виталий Попков, недавно к нам прибывшие. В этом бою счастье сначала было на стороне немцев, им удалось сбить два наших самолета, тяжело ранены были Павел Ильич Песков и Женя Быковский, они вынуждены были покинуть неуправляемые машины, но в ходе дальнейшего боя мы сбили 6 фашистских самолетов, причем одновременно с нашими товарищами, опускавшимися на парашютах с белыми куполами, опускались 4 фашистских оранжевых парашюта, затем еще два парашютиста, покинувших немецкие самолеты. В этом бою мы показали фашистам, что гвардейцы способны вести бой, даже если они нас превышают в численности.

В этом бою Гвардии капитан И.П.Лавейкин в день своего 21-летия сбивает фашистский самолет Bf-109F, которые только что появились на Восточном фронте. Сбивает с малой дистанции, учитывая, что при всех своих достоинствах самолеты Bf-109 имели один большой недостаток - плохой обзор сзади. Летчик был ранен и выбросился с парашютом.
Только сейчас появились данные, что пилотом этого самолета мог быть знаменитый в ту пору немецкий ас Ричард Леппла, имевший тогда 5- й результат в Люфтваффе по победам. В том бою Р.Леппла потерял глаз и руку. В действующую армию больше не вернулся, возглавив учебную истребительную эскадру.
10 августа 1942 г. звено под командованием И.П.Лавейкина проводит воздушный бой над д.Полунино рядом со Ржевом. Летчики звена Игорь Шардаков и Николай Макаренко сбивают каждый по одному Ju-88. В этот день в бою за эту же деревню погибает командир танкового батальона старший лейтенант Сергей Петрович Иванченков – отец дважды Героя Советского Союза Летчика–космонавта СССР Александра Сергеевича Иванченкова. Выяснили мы это с Александром совершенно случайно, просматривая летные книжки Ивана Павловича Лавейкина.


В день 60-летия Победы мы приехали в Полунино на братскую могилу, где похоронен Сергей Петрович и еще 12 тысяч наших бойцов, погибших в боях за этот один только небольшой населенный пункт. Получилось так, что Иван Павлович с друзьями отомстил фашистам за отца моего товарища по отряду космонавтов, не исключая вероятность его гибели от бомб, сброшенных с тех самых Юнкерсов.

В сентябре 1942 г. я принял командование 2-й эскадрильей. В ноябре 1942 г. полк пересел на истребители Ла-5 и 12.12.1942 г. на полученных новых самолетах был перебазирован на Юго-западный фронт в среднее течение Дона, где принял участие в битве за Сталинград.

5-й гвиап вошел в состав 207-й истребительной авиадивизии, впоследствии 11-й Гвардейской, под командованием А.П.Осадчего, 3-го смешанного авиационного корпуса под командованием генерала В.И.Аладинского, 17-й воздушной армии, которую возглавлял С.А.Красовский, а позже В.А.Судец.

В воздушных боях над Донбассом особенно запомнились бои, когда полк стоял на аэродроме Старобельск, это было в 1943 году, причем, надо сказать, что только вторая эскадрилья 5-го Гвардейского истребительного авиационного полка за 8 месяцев 1943 года в воздушных боях уничтожила 129 фашистских самолетов, потеряв при этом 10 машин и четырех летчиков. Таким образом, соотношение побед и потерь было почти 13:1.


В 1943 г. в том числе и во время Курской битвы, на участке фронта, где воевал 5-й гвиап, с немецкой стороны в боевых действиях принимала участие знаменитая 52-я истребительная эскадра, в составе которой были такие известные асы как Эрик Хартманн, Гюнтер Рааль и др.
Возникает естественный вопрос, каким образом эти летчики могли иметь на своем счету сотни сбитых советских самолетов, если только одна эскадрилья И.П.Лавейкина имела счет побед 13 к 1? Ответ и подробный анализ приводит в своей книги воспоминаний «С авиацией через ХХ век» ветеран полка и эскадрильи Герой Советского Союза Георгий Артурович Баевский – генерал-майор, заместитель заведующего кафедрой военного искусства Военно-воздушной академии им. Жуковского, кандидат военных наук.

В эскадрильи и в полку была крепкая фронтовая дружба. Дружба между летчиком, механиком и оружейником, дружба в воздушном бою, взаимная выручка. В полку было три случая, когда товарищ производил посадку на территории занятой противником чтобы спасти друга попавшего в беду. Так 12 декабря 1943 года Петр Кальсин сел в районе Кривого Рога на территории занятой противником и спас своего ведущего Георгия Баевского. На глазах у немцев на одноместном истребителе вывез друга с территории захваченной противником.

За этот подвиг и за 16 сбитых вражеских самолетов Петр Терентьевич Кальсин командованием 3-го Украинского фронта был представлен к званию Героя Советского Союза, но звание так и не получил, поскольку, буквально, через несколько дней после совершенного подвига, 20 декабря 1943 г. во время боевого вылета погнался за самолетом противника в облачность и пропал без вести.


Весной 1944 года младший лейтенант Алексей Федирко под Кишиневом произвел посадку, чтобы спасти своего друга, Алексея Ворончука, самолет которого был сбит над территории, занятой противником. Но не удалось, при разбеге их самолет налетел на препятствие и не смог взлететь. Раненых летчиков взяли в плен.

Буквально за полтора – два месяца до окончания войны летчик полка Александр Пчелкин, чтобы спасти Александра Мастеркова, который покинул горящую машину с парашютом, сел к противнику, как выяснилось позже, территория эта уже была освобождена нашими войсками, ему не удалось спасти друга, потому что Саша Мастерков покидал сгоревший самолет на малой высоте методом срыва, купол парашюта был опален и не наполнился полностью. Высоты было мало, Александр Мастерков разбился и вот погибшего товарища в одноместном истребителе Александр Пчелкин привез на свой аэродром. Имя Александра Борисовича Мастеркова сейчас носит одна из улиц его родного города Москвы.

Мне хотелось бы рассказать еще о нескольких боях в Донбассе. Весной 1943 года полк базировался на аэродроме «Половинкино» в Старобельске. 8 фашистских истребителей на рассвете внезапно атаковали наш аэродром и сожгли 2 самолета. Командир полка поставил задачу отыскать, где базируются фашистские истребители и нанести ответный удар. На разведку вылетели три пары истребителей. Одну пару возглавлял командир эскадрильи Николай Дмитриев, вторую пару возглавлял мой заместитель Игорь Шардаков, а третья пара были мы с Женей Быковским. Игорь Шардаков пошел в район Артемовска, а мы с Женей Быковским пошли разведывать аэродромы в районе Крамоторской и Константиновки. Линию фронта, которая проходила по реке Северский Донец, мы прошли на большой высоте вглубь территории противника, а затем снизились до бреющего полета и выполняли полет с юга на север в сторону вражеского аэродрома.

Немцы, видимо приняли нас за своих, и принялись выкладывать посадочные знаки. На Крамоторском аэродроме мы обнаружили около шестидесяти фашистских бомбардировщиков и около пятидесяти истребителей, разведчиков и других одномоторных самолетов. Данные разведки сообщили командиру полка.

Командир полка решил незамедлительно атаковать Крамоторский аэродром. Мы полетели, причем для того чтобы вылет был внезапным, мы не стали делать это как обычно на рассвете или перед наступлением темноты, а для того чтобы немцы не ждали, решили вести штурмовку аэродрома в обеденные часы.

Налет был действительно внезапным - немецкие истребители не успели взлететь. Мы сожгли несколько фашистских самолетов на аэродроме, и один самолет в воздухе сбил мой ведомый - Виталий Попков.

После этого удачного налета немцы на следующий день привезли на наш аэродром вымпел, причем было это так – на рассвете над аэродромом внезапно появилась четверка фашистских истребителей Bf-109, они пришли на большой высоте примерно четыре тысячи. Наша четверка дежурила в самолетах Ла-5, мы вместе с Сашей Пчелкиным взлетели, чтобы вступить в бой с фашистскими истребителями, но «мессеры», минуя нас, спикировали на аэродром, не вступив в воздушный бой, и сбросили вымпел. В записке было сказано, причем записка была написана на русском языке, что за то, что мы вчера штурмовали Крамоторский аэродром, мы должны ждать столько бомб на наш Старобельский аэродром, сколько гороха в той банке, в которой была вложена записка. Да, действительно, в банке было много гороха.

2-я эскадрилья решила ответить на письмо фашистов. Отвечали примерно так, как Запорожцы турецкому султану, одним словом мы дали понять немцам, что мы не боимся их угроз, но на всякий случай, чтоб они поняли, с кем имеют дело, мы решили еще сделать налет и еще уничтожили несколько фашистских самолетов. О переписке, которая завязалась между немцами и нашими летчиками, узнало командование. Оно, конечно, сделало мне соответствующее внушение, и мы прекратили дальнейшую переписку. Было принято решение нанести более ощутимый удар по аэродрому врага.

Удар по аэродрому противника в «Краматорской» наносили несколько восьмерок штурмовиков Ил-2, которых прикрывала группа истребителей нашего братского 106-го истребительного авиационного полка, под командованием майора Михаила Васильевича Кузнецова. Нашей восьмерке было приказано сковать аэродром противника, сковать истребители противника, не дать им взлететь. Подошли к немецкому аэродрому на несколько минут раньше до подхода нашей группы штурмовиков. Штурмовики опоздали, нам пришлось целых 15 минут ждать наших товарищей над аэродромом противника, не давая взлететь истребителям врага под сильным зенитным огнем. Вспоминая налет наших штурмовиков на аэродром «Крамоторская», я невольно вспомнил налет фашистских самолетов в первый день войны на наш аэродром «Пружаны», где немцы уничтожили много наших самолетов.

Но в этот раз наши Илы, которые выполнили по шесть-восемь заходов, уничтожили почти все бомбардировщики, которые стояли крыло в крыло в линию, взрываясь под собственными бомбами. Горело очень много истребителей и разведчиков противника. Аэродром буквально пылал, причем, если в начале, когда мы пришли, чтобы не дать истребителям взлететь и зенитки сильно обстреливали наши истребители, то сейчас штурмовики подавили зенитный огонь и работали над фашистским аэродромом как над полигоном. По данным агентурной разведки немцы в течение нескольких недель вывозили разбитую технику с аэродрома «Краматорская».

События, о которых повествует Иван Павлович, легли в основу художественного фильма Леонида Быкова « В бой идут одни старики».
После войны в 5- ГИАП, который располагался в Южной группе войск, приехала группа работников искусств, в том числе и Л.Ф.Быков, которому приехавший туда же Виталий Иванович Попков рассказал о боевом пути 2-й эскадрильи. Именно в тот момент Л.Ф.Быкову пришла идея создать свой знаменитый фильм о летчиках-истребителях, и, что очень важно, ему удалось передать атмосферу фронтового братства и взаимовыручки, величайшего летного мастерства и тонкого юмора, царившую в эскадрилье и созданную во многом благодаря ее командиру Ивану Павловичу Лавейкину.

Вспоминается еще один бой в Донбассе. Помню, как к нам на аэродром приехал командир танкового корпуса генерал-лейтенант Ефим Григорьевич Пушкин. Он показал нам танки, с интересом осматривал самолеты, садился в кабину самолета. Попросил показать учебный воздушный бой, который ему продемонстрировали летчики моей эскадрильи Виталий Попков и Георгий Баевский.

Командир танкового корпуса сказал нам, что скоро они ждут приказ о наступлении. В день наступления в районе Изюма и Червоного Шахтера мы видели танковый бой корпуса генерал-лейтенанта Е.Г.Пушкина. Со стороны немцев было несколько сотен танков, много танков было и с нашей стороны. Наши танки, едва форсировав Северский Донец, сразу же после прохождения переправы, с ходу вступали в бой, в то время как фашисты уже успели развернуться. Много танков врага уничтожили танкисты генерала Пушкина.

В этом бою наш командир Василий Александрович Зайцев по радио помогал танкистам, он передавал нашей артиллерии координаты целей, передавал информацию - где в какой балке, у какого населенного пункта сосредотачиваются фашистские танки - таким образом, помогал танкистам вести танковый бой, который был очень тяжелым. Танки вели огонь с места, видны были танковые тараны. Мы были на малой высоте буквально 100-200 м. прикрывая с воздуха наших.

Вначале наша группа состояла из 12 самолетов, затем многие ведомые летчики, с разрешения командира полка, пошли на аэродром, - горючее заканчивалось. Буквально на последних каплях бензина продолжали прикрывать танкистов командир полка В.А.Зайцев, В.Попков и я. Мы прилетели на свой аэродром буквально на исходе горючего, но все закончилось благополучно.

27 апреля 1943 года над аэродромом «Половинкино» внезапно появилась группа фашистских самолетов, она состояла из 26-ти Bf-110 и 8-ми Bf-109. 34 фашистских самолета оказалось над нашим аэродромом, а у нас было мало готовых к вылету истребителей.

Немцы сходу нанесли удар по соседнему аэродрому, где базировались наши «Бостоны», и уже находились на боевом курсе для налета на город Старобельск. В этот момент без приказа командования с нашего аэродрома взлетел дежуривший в истребителе прекрасный товарищ, летчик нашего полка младший лейтенант Евгений Власович Быковский. Его ведомый Георгий Баевский несколько отстал, на минуту-полторы задержавшись с запуском двигателя, и вот на глазах всего личного состава полка Евгений Быковский врезается в группу фашистских бомбардировщиков и, не обращая внимания на шквальный огонь стрелков, идет на сближение с ведущим. Видно было по всему, что фашистская группа пыталась выполнить второй заход и разбомбить город Старобельск, но фашистский ас - ведущий группы заметил приближение нашего истребителя, и вся группа повернула на юг.

В этом бою Евгений Власович погиб, его самолет падал, отвесно пикируя, пушки самолета продолжали вести огонь, видимо тяжело раненный летчик прощался с нами. Самолет упал недалеко от станции «Половинкино», упал в болото, горел бензин, но достать самолет или тело нашего товарища нам не пришлось - невозможно было. Шагах в пятидесяти - шестидесяти от места падения Жени Быковского была сооружена импровизированная могила. Похоронили фотографию Жени и как- то случилось так, что могилу размыло весенними паводками. Много лет прошло, а на месте воздушного боя одного нашего истребителя с 34 фашистскими самолетами не осталось ни памятника, ни могилы.

Красные следопыты - пионеры московской школы № 589 и пионеры школы № 3 города Старобельска начали поиски места гибели Жени Быковского, разыскали родных: отца, мать, сестру Жени. Московские ребята поведали Старобельским пионерам о том, как проходил этот воздушный бой, о том, что до этого воздушного боя Женя Быковский сделал более ста боевых вылетов, сбил 9 фашистских самолетов и пионеры вместе с ветеранами полка выступили с ходатайством перед командованием о присвоении Е.В.Быковскому звания Героя Советского Союза посмертно. В 1965 году к 20-тилетию Победы над фашистской Германией в районе Старобельска недалеко от станции «Половинкино» на средства пионеров и школьников города Старобельска с помощью рабочих завода железобетонных конструкций и рабочих тракторных мастерских был воздвигнут памятник Герою-летчику. Памятник был открыт 8 мая 1965 года, а 14 мая 1965 года Евгению Власовичу Быковскому было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Много боев проведено в годы войны летчиками нашего полка. Мне пришлось за годы войны совершить около 500 боевых вылетов, я провел 106 воздушных боев, лично сбил 24 самолета противника, 15 самолетов было сбито в групповых воздушных боях.

Что можно сказать об общем характере воздушных боев с фашистскими летчиками. Как правило, немцы равными группами в бой не вступали, если у них было большое преимущество, они вступали в воздушный бой, а если самолетов было одинаковое количество, старались нанести удар сзади, из-за облачности, со стороны Солнца - один удар и выход из атаки.

Все мы были уверены в том, что в лобовых атаках, на встречных курсах нам нечего беспокоиться - мы знали, что фашист не выдержит, фашист свернет, что советский летчик смелей в атаке. Когда нервы немцев не выдерживали, наши летчики умело пользовались этим, как только фашистский истребитель отворачивал, сразу же меткой очередью самолеты врага сбивались.

Как уже говорил Иван Павлович, во время Курской битвы и Битвы за Днепр группам, которые возглавлял И.П.Лавейкин, часто приходилось вести воздушные бои с превосходящими по численности группами противника.
Так, 20 июля 1943 г., прикрывая переправу через Северский Донец и войска на плацдарме южнее поселка «Червонный Шахтер», ведомые Гвардии капитаном И.П.Лавейкиным 12 Ла-5 вступили в бой с 35-ю Bf-109F и FW-190, 12-ю He-111 и 18-ю Ju-87. Сбито 7 самолетов противника, из которых два Bf-109F сбил ведущий группы.
15 августа 1943г. в районе Изюма 9 Ла-5 И.П.Лавейкина вступили в бой со 120-ю самолетами противника. В результате воздушного боя нашими летчиками было сбито 6 и подбито 4 самолета противника.
14-го октября 1943г., прикрывая войска в районе Запорожья, наша восьмерка Ла-5ФН встретилась с 25-ю Ju-87, 13-ю Ju-88, 4-мя FW-190 и 2-мя Bf-109G; сбито 4 самолета противника, из которых Ju-88 и Ju-87 сбил Гвардии майор Иван Павлович Лавейкин.
В немецкую тактику воздушного боя входило в первую очередь определять и сбивать ведущих групп наших самолетов. Для этой цели на большой высоте над происходящим воздушным боем, как правило, барражировало звено самых опытных летчиков-инспекторов.
Немцы, зная позывные, бортовые номера и летный почерк постоянно охотились за лучшими летчиками 5-го гвиап.
Так, 8 мая 1943г. в излучине Северского Донца, где располагался плацдарм наших войск, над населенным пунктом Привольное, Иван Лавейкин неожиданно был атакован четырьмя Ме-109G. Это произошло в тот момент, когда он, находясь в арьергарде, отдал приказ группе возвращаться на аэродром Половинкино. Опытный воздушный боец сразу перевел бой на вертикали, и с разной частотой выполняя вертикальные маневры, сумел создать невыгодную для немцев обстановку. Не давая противнику возможность прицельно вести огонь, сам сбивает одного из фашистов. Вернувшиеся на помощь летчики эскадрильи, сбив еще одного, обратили в бегство двух оставшихся «экспертов».

24 августа 1943 года нам с Николаем Павловичем Дмитриевым – командиром первой эскадрильи было присвоено звание Героя Советского Союза.

В конце августа 1943 г. Н.П.Дмитриев был тяжело ранен в воздушном бою, покинул горящий самолет, потерял глаз и получил сильные ожоги. После лечения вернулся в полк. 1 августа 1945 г. трагически погиб. Похоронен на Ольшанском кладбище в Праге.

Большая радость была для всего летного состава полка - в этот же день звание дважды Героя Советского Союза получил наш любимый командир Василий Александрович Зайцев.

В.А.Зайцева и В.П.Рулина - нашего боевого комиссара летчики любили и уважали - весь личный состав, все гвардейцы.

Мне пришлось покинуть родной полк, будучи гвардии майором заместителем командира полка, в ноябре 1944 года.

Я был назначен в группу инспекторов по воздушному бою Управления истребительной авиации, Главного Управления боевой подготовки фронтовой авиации ВВС КА вместе с другими товарищами. Старший у нас был подполковник Андрей Григорьевич Ткаченко, в группе были Павел Ильич Песков, дважды герой Советского Союза Арсений Васильевич Ворожейкин, Герой Советского Союза Константин Михайлович Трещев и другие.


Нашей группе инспекторов по воздушному бою посчастливилось участвовать в боевом вылете 1 мая 1945 г., в котором летчики дивизии в то время подполковника Лобова Георгия Агеевича, впоследствии генерал-лейтенанта авиации, Героя Советского Союза, в составе группы из 17 самолетов Як-3 сбросили два красных полотнища с надписью «Победа» и «Да здравствует 1-е Мая» над Рейхстагом.

В то время красные полотнища на стенах Рейхстага тут и там устанавливали представители наземных войск. Командующий 2-й Воздушной армии Степан Акимович Красовский, совершенно справедливо полагая, что летчики не менее заслуживают такое же право, отдал Приказ сбросить Знамя Победы над пылающим Рейхстагом во славу всех живых и погибших в воздушных боях летчиков, что и было выполнено нами на глазах у всех, кто только что закончил его штурм.

На обратном пути на Берлинский аэродром «Альтено», группа встретилась с несколькими самолетами противника FW-190. Иван Павлович резко развернул свой Як-3 и атаковал одного из них.
Самолет быстро вырос в прицеле, и оставалось только нажать на гашетки пушки и пулеметов и в этот момент Лавейкин увидел, что за штурвалом «фоккера» сидит еще совсем молодой пацан, бестолково крутящий головой. Иван Павлович не стал его сбивать – заканчивалась великая и страшная война и, наверное, этот немец поживает сейчас в Германии, так и не узнав, кто оставил ему жизнь.

После Войны я закончил две Академии: Военно-воздушную Краснознаменную Академию в Монино и Академию Генерального штаба. 25 лет пролетал практически на всех типах отечественных истребителей, в том числе и на сверхзвуковых. Пять лет командовал авиадивизиями на Сахалине и в Северной Группе войск, и основное внимание всегда уделял подготовке личного состава для полетов ночью в сложных метеоусловиях.

В музее авиации в Монино сохранился самолет УТИ МиГ-15, на котором И.П.Лавейкин принимал на классность для полетов в СМУ летный состав дивизии, которой командовал на Сахалине. Научный сотрудник музея полковник Владимир Васильевич Осипов, кстати говоря, уже послевоенный ветеран 5-го гвиап, просматривая формуляры самолета, обнаружил, что после перегонки его с Дальнего востока на аэродром «Чкаловская», на этом же МиГ-15-м летали Ю.А.Гагарин, Г.С.Титов и другие члены отряда космонавтов.

В 1962 г., проходя службу в Северной группе войск, Иван Павлович был одним из первых пяти командиров дивизий, вылетевших на только поступавшим в авиационные части МиГ-21.

В настоящее время являюсь заведующим кафедрой ВВС в Военной Академии им. М.В.Фрунзе и самой большой потерей в жизни считаю потерю возможности летать. Но тут уже ничего не поделаешь, военные врачи строго подходят к здоровью летного состава, и приходит время, когда приходится расставаться с летной работой.


Иван Павлович, к своему большому сожалению, был вынужден уйти с летной работы в самом расцвете сил в возрасте 43-х лет по настоянию врачей из-за небольшого одностороннего снижения слуха, произошедшего во время Войны, абсолютно не мешавшему радиообмену.
Более 20 лет был заведующим кафедрой ВВС в Военной Академии им. М.В.Фрунзе, где проявился его талант педагога. Многие «афганцы», получившие звание Героя Советского Союза являлись его слушателями, в том числе Р.С.Аушев, В.В.Пименов, П.С.Грачев и многие другие.
После выполнения космического полета мне довелось совершить много поездок по стране и за рубежом, бывать и в воинских частях. Очень часто ко мне подходили выпускники Академии и говорили самые теплые слова об Иване Павловиче, своем учителе - заведующем кафедрой ВВС, который по их словам проводил необычайно интересные занятия по боевому применению фронтовой авиации, сопровождавшиеся конкретными примерами и фактами времен Великой Отечественной Войны.

Я хочу пожелать всем ветеранам 5-го Гвардейского Берлинского Краснознаменного ордена Богдана Хмельницкого истребительного авиационного полка, а также тем, кто продолжает служить в этом полку под нашим Гвардейским Знаменем здоровья, счастья и благополучия.

Генерал-майор авиации
Герой Советского Союза
Кандидат военных наук
И.П.Лавейкин

В 1989 году мне посчастливилось побывать и в 5-м гвиап. Это была незабываемая встреча. С какой гордостью личный состав полка носил звание Гвардейцев. В части были созданы замечательный музей и аллея Героев.
Встреча произошла в Доме офицеров, где летчики 2-й эскадрильи исполнили «Смуглянку», а я песни, написанные моим командиром Юрием Романенко в космическом полете. Позже на берегу озера Балатон мы подняли чарку в память всех ветеранов этого прославленного, одного из самых лучших в Военно-воздушных силах полка.
В ходе войны летчиками полка произведено 23 883 боевых вылета, проведено 1 197 воздушных боев, в которых сбито 729 самолетов противника - второй результат в ВВС по количеству сбитых самолетов противника.
5-й гвиап был расформирован в годы «Перестройки», несмотря на то, что носил звание «Берлинский», и по всем законам воинской чести и Приказу Народного комиссара обороны расформированию не подлежал.
Иван Павлович Лавейкин уже не был этому свидетель. Он скончался 2 декабря 1986г. в возрасте 65 лет, не дожив месяца с небольшим до старта космического корабля «Союз-ТМ2», с экипажем в составе командира - дважды Героя Советского Союза Юрия Викторовича Романенко и бортинженера Александра Ивановича Лавейкина.


В период Великой Отечественно войны И.П.Лавейкин совершил 498 боевых вылетов, в том числе на прикрытие наземных войск 276 вылетов, на штурмовые действия по войскам и технике противника 67 вылетов, на сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков 75 вылетов, на разведку войск и аэродромов противника 38 вылетов, на бомбометание 26 вылетов, на блокирование аэродромов противника 4 вылета, на перехват самолетов-разведчиков 3 вылета, на «охоту» 9 вылетов. Общий боевой налет составил 435 ч. 36м.
Провел 106 воздушных боев, в которых лично сбил 24 самолета противника и 15 в паре с ведомыми.

Приложение

Страницы летных книжек И.П.Лавейкина с указанием дат воздушных боев, упомянутых в статье



Подготовил к публикации Герой Советского Союза лётчик-космонавт СССР А.И.Лавейкин

Воспоминания подготовлены по материалам выступления И.П.Лавейкина на Всесоюзном Радио в 1970 г.,
а также на основе его рукописей и личных архивов. Публикуется с согласия Гостелерадиофонда.

Фотографии из архива А.И.Лавейкина

© Aleksandr Laveykin 2010