СОВЕТСКАЯ АВИАЦИЯ ПЕРЕД ВОЙНОЙ

Советские военные теоретики 30-х годов не подвергали роль авиации в современной войне никакому сомнению. О "третьем измерении современной войны" и роли авиации в концепциях "глубокой битвы" и "глубокой операции" писали Михаил Тухачевский и Василий Триандафиллов. Исключительно авиационно-теоретические темы разрабатывали А.Лапчинский, А.Алгазин и С.Межеников. На русский были переведены труды Альберта Дуэ о стратегическом использовании авиации против экономики и населения враждебных государств. К 1941 году военно-воздушные силы заняли полноправное место отдельного рода войск наряду с армией и флотом.

В конце 30-х в СССР была создана мощная научно-производственная база, способная проектировать и производить большое количество машин разных типов. В 1940 году на авиацию было истрачено 40% советского военного бюджета, а общее число авиазаводов возросло на 75%. В результате, в июне 1941 года производственная база была в полтора раза больше немецкой. С 1938 по июнь 1941 советская авиапромышленность произвела 22 685 боевых самолетов (Начальный..., с.57)

Одновременно с увеличением выпуска самолетов, конструкторские бюро создали новое поколение боевых машин: истребители Як-1, Лагг-3 и Миг-3, бомбардировщик Пе-2 и штурмовик Ил-2. В конце 1940 года было выпущено 96 самолетов новых типов (20 Миг-3, 64 Як-1 и 12 Пе-2). К 1 июня из сборочных цехов выкатились еще 2653 новых самолетов, хотя к 22 июня на заводских аэродромах находилось около 700 из них (ЦАМО, ф.35, оп. 107559, д.5, л. 116-154). Выход заводов полную мощность и переоснащение ВВС должны были завершиться к лету 1942 года.

Опыт войны в Монголии, в Испании и в Финляндии убедил авиационных теоретиков, что главное внимание должно уделяться достижению превосходства в воздухе и поддержке наземных операций. ВВС должны были прикрывать собственную мобилизацию, нарушать мобилизацию противника, наносить удары по скоплениям войск противника и ключевым политико-административным, транспортным и военным центрам.

Опыт советских летчиков, участвовавших в гражданской войне в Испании - первого крупного конфликта с 1918 года, говорил о необходимости срочных реформ в авиации. Воздушные бои обнаружили неспособность советских самолетов вести борьбу с немецкими пилотами. Истребители И-16 и И-153 не могли догнать даже вражеских бомбардировщиков. Около 90% всех советских машин имели на вооружении только пулеметы, в то время как немецкие были оснащены гораздо более эффективными авиационными пушками.

Во время финской войны, спешно обученные русские пилоты не выдерживали никакого сравнения с финнами, которые и на устаревших голландских монопланах Фоккер D-XXI с неубирающимися шасси (в начале войны их насчитывалось всего 31) смогли нанести противнику непропорционально большие потери. Целые советские эскадрильи исчезали в ходе выполнения своих заданий над территорией Финляндии и те, кто ждал их возвращения на базах в Эстонии, могли только догадываться о том, что с ними произошло (Engle, Paanen, p.124).

Хотя в ходе компании на Западе немцы применяли авиацию концентрированно, их опыт не был учтен. Наоборот, руководители советской авиации децентрализовали бомбардировочную авиацию и поместили истребители в распоряжение армейских командующих. Согласно новым взглядам, превосходство в воздухе должно было быть достигнуто в ходе грандиозных воздушных сражений, а не за счет внезапного нападения на вражеские аэродромы, что считалось слишком трудным и малоэффективным предприятием. Как показали события июня, эти неверные посылки и полное нежелание учитывать и собственный опыт, приобретенный в Испании и Монголии, и уроки первых двух лет мировой войны, лишили ВВС возможности ответить на внезапную немецкую атаку и обрекли их на почти полное уничтожение.

В соответствие с этими теоретическими построениями, осенью 1940 года НКО отдало распоряжение о создании крупных истребительных соединений за счет бомбардировочных. В октябре 1940 года истребители составляли примерно 57% от общего числа самолетов, к концу года их доля должна была увеличиться еще на 3%. Число полков должно было возрасти с 249 до 323 , а число самолетов - с 19977 до 20607. Соответственно, к 1 января 1942 года число пилотов, наблюдателей и техников должно было увеличиться более чем в два раза и достичь 215 000 человек (ЦГАСА, ф. 40442, оп.2, д. 169, д. 328-335).

Перед началом войны советские наземные войска должны были быть поддержаны фронтовой и войсковой авиацией. Фронтовая была разбита на две большие группы, собственно фронтовую и армейскую авиацию. К фронтовой группе принадлежали бомбардировочные, истребительные и, в некоторых случаях, смешанные авиационные дивизии, а также отдельные полки авиаразведки, которые подчинялись непосредственно военным округам. Армейская авиация состояла из одной-двух смешанных авиационных дивизий, эскадрилий авиаразведки и связи. Смешанная авиационная дивизия, которая включала в себя от трех до пяти полков истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков, должна была действовать по заданиям командующих армиями.

В июне 1941 года в западных округах насчитывалось 32 авиадивизии, включая 5 бомбардировочных, 8 истребительных и 19 смешанных (Боевой состав, с. 7-14). Фронтовая авиация составляла 40,5% ВВС, фронтовая - 43, 7%, остальное приходилось на войсковую авиацию - отдельные авиаэскадрильи, предназначенные для поддержки стрелковых и механизированных корпусов.

Из общего числа самолетов в округах и АДД (если исключить из этого количества самолеты ПВО и летных школ) 53,4% были истребителями, 41,2 - бомбардировщиками, 3,2 - самолетами-разведчиками и 0,2 - штурмовиками (Начальный, с. 58). Около 80% всех самолетов относились к более старым типам (И-15, И-16, СБ, ТБ-3, ДБ-3 и Р-5). С появлением новых самолетов в начале 1941 года, общее число типов машин составило 27, из которых 7 являлись модернизированными версиями (типов бомб насчитывалось 86). Все это многообразие типов затрудняло снабжение и усложняло организацию и применение воздушные частей. (von Hardesty, c. 17)

С 1939 по лето 1941 года персонал ВВС увеличился до 476 000 человек. Поскольку число воздушных полков должно было быть доведено к лету 1942 до 323, соответственно расширялась сеть аэродромов. Каждый новый полк, состоявший из 63 машин, должен был занимать 3 аэродрома. Это означало, что к 1 мая 1941 года только одному лишь западному округу нужно было 592 новых аэродрома. Поэтому для строительства этих аэродромов было сформировано около 100 новых строительных батальонов, в которых проходило службу 25000 человек. К концу года они должны были построить 480 новых аэродромов в западных округах. Это массовое строительство в свою очередь потребовало передислокации самолетов на временные аэродромы. В итоге, скопление самолетов на существующих аэродромах сделало трудным или невозможным их рассредоточение и увеличивало их уязвимость на случай внезапной атаки. Новая строительная программа выполнялась с большим опозданием и только усиливала хаос в размещении самолетов в последние предвоенные месяцы.

Из-за спешного строительства часто два авиаполка делили между собой одно летное поле, что приводило к размещению в одном месте до 150 машин, стоявших из-за нехватки места буквально "крыло к крылу". Многие полки базировались слишком близко к границе, в пределах досягаемости вражеской артиллерии. Например, 9-я смешанная авиадивизия, в составе которой насчитывалось 358 самолетов (из них 233 - новых типов), была размещена на аэродромах на расстоянии не более 40 км от границы. Часто из-за неразберихи не использовались даже те аэродромы, которые оставались пригодными для размещения самолетов. В Западном округе, в частности, использовалась только часть из 382 аэродромов (Glantz, p.188).

Расширение ВВС потребовало также развитие и тыловых служб. В 1940 году каждая авиационная часть имела собственный "авиационный парк". В случае передислокации полка его авиационный парк также должен был перемещаться следом, так что во время передислокации часть не была готова к боевым действиям. В апреле 1941 года ВВС, озабоченный этим дефектом, учредили новую "автономную" систему тыловых служб, создав "РАБы - районы авиационного базирования. Каждый РАБ состоял из двух или трех авиабаз, которые в свою очередь имели 3-4 батальона обслуживания (БАО). Каждый РАБ должен был обеспечивать несколько авиадивизий в своей зоне ответственности, а каждый БАО поддерживал свой авиационный полк. Но к 22 июня было создано только 8 из запланированных 54 РАБов, но и они были укомплектованы оборудованием лишь на 28%.

Но наиболее неэффективной была командная система. Сложная и громоздкая структура ВВС не была связана воедино, штабы полагались на стационарную проводную связь. Вся система связи была немобильной и негибкой и легко могла быть выведена из строя вражескими диверсионными действиями, что это и произошло в первые несколько дней войны. Ощущалась острая нужда в подготовленных радистах и аппаратуре связи, особенно в радиостанциях. Радиосвязь использовалась редко и была ненадежной, а те части, у которых имелись радиостанции, не знали, как ими пользоваться (Glantz, 189).

Быстрый рост ВВС потребовал подготовки новых пилотов, штабных работников, техников, метеорологов. Отставание сети летных и технических школ снижало боеготовность существующих частей, потому что многие их представители были откомандированы на помощь новым подразделениям. Новая техника, поступавшая в войска, потребовала создания совершенно новых программ подготовки и переподготовки.

Нельзя оставить без внимания и чистки высшего и среднего командного состава, продолжавшиеся и после начала войны. Как и в наземных войсках, эти чистки ускорили процесс назначения менее квалифицированных офицеров на должности, для которых у них не было ни должного уровня подготовки, ни опыта. Оставленные ими посты в свою очередь спешно занимались столь же некомпетентными младшими офицерами. К июню 1941 года более 90% командиров авиационных частей находились на своих постах менее 6 месяцев. За 4 довоенных года в ВВС сменилось пять командующих. Четверо из них, Алкснис, Локтионов, Смушкевич и Рычагов были расстреляны, двое последних - уже в октябре 1941 года. Только Жигареву, впоследствии маршалу Советского Союза, назначенному в апреле 1941, удалось благополучно пережить события 22 июня.

В марте-апреле 1941 года для оценки зимнего учебного периода в войска была направлена инспекция. Проверка показала, что кроме плохой летной подготовки пилоты не способны выполнять даже самые простые упражнения, вроде обычной стрельбы по наземным целям. Боеготовность частей была низкой, а качество технического обслуживания - удручающим. В зимний период среднее число часов налета составляло в Прибалтийском округе 18 часов, а в Киевском - только 6. Никаких упражнений по отработке взаимодействия с наземными войсками не проводилось вообще, штабными играми и отработкой использования штатных средств связи Главный штаб ВВС не занимался. В итоговом документе, составленном 8 мая, был сделан вывод, что современным требованиям, несмотря на некоторое улучшение по сравнению с 1940 годом, авиация все еще не отвечает (Волков, с. 45).

Трудности в подготовке летчиков усугублялись наличием старых моделей, что препятствовало развитию тактики ведения боевых действий в воздухе. Тактически советские истребители продолжали летать в составе звеньев, состоящих из трех машин в тесном клиновидном строю. Такой строй был не только менее гибким, чем "ротте" (пара) и "шварм" (две пары) Люфтваффе, но и сокращал огневую мощь, поскольку ведомые не столько стреляли, сколько старались удержаться рядом с ведущим. Тактика советских истребителей была "осторожной и негибкой, ограниченной в основном горизонтальным маневром, плохо скооординированной с сухопутной армией" (Von Hardesty, p. 23). Тактика бомбардировщиков была не лучше: "бомбардировщики летали "звеньями" или "в линию", что при малой скорости делало их крайне уязвимыми для немецких истребителей и зенитчиков".

29 июля 1941 года генерал-майор Погребов, командир резервов ВВС, писал в своем отчете: "На основе краткого военного опыта я считаю, что ВВС понесли серьезные потери в личном составе и технике и не смогли проявить себя в полную силу по следующим причинам: 1. Слабо тренированные экипажи и технический персонал, незнакомые с новыми машинами (Лагг-3, Миг-3, Пе-2, Ил-2, Як-1). Например, в первый же день когда дивизия полковника Зотова перешла под мое командование, 7 самолетов (2 Пе-2, 2 Ил-2, 2 Лагг и 1 Миг-3) из общего числа 32 самолетов вышли из строя во время посадки или взлета. Два Ил-2 были разбиты на взлете командиром эскадрильи и его заместителем... 2. Слабая подготовка экипажей в навигации, в результате чего произошли "блуждания" и вынужденные посадки за пределами аэродрома. Например, с 15 по 26 июля произошло 16 случаев потери ориентировки в 38-й авиационной истребительной дивизии в результате чего 9 самолетов было разрушено и 2 летчика погибли. В дивизии полковника Зотова в первый день полетов 7 самолетов не вернулось на аэродром из-за потери ориентировки...5. Слабое командование и управление в частях ВВС из-за отсутствия средств связи... (Сборник боевых... с. 161-162).

Cколько всего самолетов насчитывалось в советских ВВС? Общее число самолетов, приписанных к западным округам, АДД и трем флотам составляло 9917 машин. Тем не менее, по ряду причин не все эти самолеты могли использоваться в боевых действиях.

Во-первых, морская авиация была предназначена, в основном, для защиты флотов и могла взаимодействовать с округами только в особых случаях.

Во-вторых, что еще важнее, часть самолетов была небоеспособной. К 22 июня из общего числа 8472 самолетов (округа и АДД) 13% по разным причинам не могли подняться в воздух. В округах 919 самолетов из 7133 не были боеготовыми (Начальный период, с. 63).

В третьих, для обслуживания 7133 самолетов имелось в наличии 5937 подготовленных экипажей, а 1196 машин пилотировать было некому. Качество подготовки экипажей также оставляло желать лучшего. Если брать авиацию округов и АДД и их 8472 самолета, то 6385 экипажей могли летать днем и только в нормальных погодных условиях, 1285 могли летать в трудных условиях днем, 1192 могли летать в обычных условиях ночью и лишь 23 экипажа могли летать ночью в плохую погоду (Начальный период, с. 63).

В-четвертых, на самолетах новых типов могло летать лишь 208 экипажей, то есть в воздух могло подняться не более 15% всех машин новых типов.

Сведем все эти данные в таблицу, составленную по следующим источникам: (Начальный период, с. 62, 64). ЦАМО, ф.35, оп. 107559, д. 5, л. 4-82, л.116-233; д.16, л.276-319; оп. 10756, д.8, д. 216-271; д. 9, л. 159-216; оп. 107562, д. 13, л.171-258; оп. 74313, д.6, л. 274-379; оп. 107567, д.3, л.3-68; оп. 107559, д. 5, л.1.

Всего самолетов в ВВС на 22 июня: 20978

Из них:

в АДД 2311
в округах 13288
на флотах 1445
в летных школах 3934

Самолетов во всех военных округах: 13288

Из них:

в Западных 7133
в остальных 6155

Самолетов в западных округах: 7133

в Ленинградском:       1270
в Прибалтийском:       1211
в Западном особом:    1789
в Киевском особом:    1913
в Одесском:         950
Из них боеспособных самолетов: 6214
Наличных экипажей в западных округах: 5937
Самолетов новых типов в западных округах: 1448
Способных пилотировать их экипажей: 208

Похоже на перевернутую пирамиду, правда? На бумаге самолетов не просто много, а очень много, 21 тысяча. А когда нужно воевать, оказывается, что современных машин на фронте (с экипажами), которые могут составить конкуренцию немецким, - всего 208, то есть лишь 1% от огромного авиационного парка!

Сравнение ВВС и Люфтваффе на 22 июня не может быть сделано, исходя просто из числа машин, что означало бы более чем двукратное превосходство ВВС. Если учесть необеспеченность экипажами и небоеспособность части самолетов, соотношение становится 1,8 к 1, то есть еще в пользу ВВС. Но это преимущество сокращали другие факторы.

Наиболее важным было немецкое превосходство в качестве самолетов и подготовке экипажей. Немецкие летчики превосходили своих оппонентов с точки зрения летных характеристики и огневой мощи. Обширный, почти двухлетний боевой опыт немецких пилотов предрешил большинство воздушных поединков. Качественное превосходство немцев дополнялось организационными преимуществами. В то время как советские авиационные части были рассредоточены по военным округам, армиям и войсковым частям, и не могли использоваться сконцентрированно, как одно целое, немецкие самолеты были сведены в воздушные флоты, каждый из которых насчитывал до 1000 машин. В результате ВВС действовали раздробленно, а Люфтваффе концентрировались для ударов по ключевым секторам и в наиболее важный момент. Более того, за два года войны координация действий между самолетами разных типов и наземными войсками была доведена до самого высокого уровня. Хотя НКО подготовил в 1941 году ряд мер по улучшению боеготовности авиации в округах, многие из этих мер были сочтены несвоевременными из-за боязни спровоцировать немцев на ответные действия (Glantz, p. 193).