* * *
У меня много воспоминаний, связанных с
парашютизмом. Запомнились отдельные прыжки. Обычно я их записываю,
отмечая дату, прыжок по счету, высоту и название самолета. Впрочем, все
эти прыжки отмечены в моем инструкторском удостоверении.
Помню, однажды мы прыгнули с Тамарой Ивановой еще до посещения членами
правительства нашего аэроклуба. Мы затянули тогда очень хорошо: я на 20
секунд, Тамара на 21 секунду. [84]
Почти одновременно открыли парашюты. Ребята потом говорили, что это было
очень красиво.
Во время затяжного прыжка у меня неизменно бывали царапины от строп.
След получался, как от ожога. Повернешься посмотреть, как парашют
открывается, и в это время — рывок и ссадина.
Приземлилась я как-то, собрала парашют, надвинула шлем и иду к тов.
Горшенину. Рапортую:
— Парашютистка Берлин, совершила затяжной прыжок, все благополучно.
Горшенин спрашивает:
— А что это у тебя так шлем надет? — Сам повернул его и увидел ссадину.
— Конечно, Берлин поцарапалась! Чтобы в два дня красоту восстановить.
— Есть!
Велико было наше с Тамарой разочарование, когда во время праздника на
[85] аэродроме, на котором присутствовали товарищи Сталин, Ворошилов,
Каганович и Андреев, нам с Тамарой прыгать не пришлось. Мы чуть не
плакали от досады; нам ее пришлось прыгнуть перед любимым вождем и его
соратниками.
Мы уже одетые сидели в кабине самолета и вдруг нам сообщают, что уже
поздно и товарищ Сталин вместе с членами правительства собираются
уезжать.
Нам предложили вылезть и снять парашюты. Тов. Дейч представил меня и
Тамару товарищу Сталину и членам правительства. Это было для нас так
неожиданно, что, когда товарищ Сталин пожал мне руку, я была очень
смущена. Но мягкий взгляд вождя, его ласковая, отеческая улыбка сразу
как рукой сняли всякое волнение.
Нас представили как специалисток по затяжному прыжку. Товарищ Ворошилов
спрашивал нас: [86]
— А как во время затяжного прыжка, — голова не кружится?
Он интересовался техникой выполнения прыжка, спрашивал, как выходим из
штопора, какие положения бывают при падении. На все вопросы мы дали,
кажется, вполне удовлетворительные ответы. Этот день я всегда вспоминаю,
как самый счастливый в моей жизни.
Все поймут мое счастье и гордость, когда через день в газете появился
снимок, изображающий момент, когда товарищ Сталин, вождь народов,
здоровается с парашютисткой Любой Берлин. [87]
