Черная кошка
№15
Г.Н.Жидов. Рисунок
Яр-Кравченко, 1941 г.
... Под вечер неожиданно был вызван в штаб полка. Кроме командира,
присутствовали комиссар и два офицера штаба. Разговор свелся к двум
вопросам. Во-первых, я вторично утверждался командиром первой эскадрильи.
По второму вопросу майор сказал: ”Установлено, что все три наших погибших
летчика были сбиты одним и тем же немецким асом. О нем почти ничего не
известно, даже номер на его самолете, то ли "45", то ли "15"? Надо
полагать, что его охота за "Яками-1" будет продолжаться”. Было условленно,
что до уточнения данных о немецком асе, которое командир предпримет по
линии штабов, летчикам ничего пока не говорить. На меня возлагалась задача
сбора данных о нем в процессе боев. Уточнив детали, убыл в эскадрилью.
Знакомство с «Черной кошкой» произошло
неожиданно. Мне поставили задачу разведать пути движения немецких войск,
идущих к южному берегу Ладожского озера. Взлетели парой.
…Я закончил разведку и подходил к линии
фронта, в разрыве облаков заметил четырех "Ме-109", быстро снижающихся в
нашем направлении. Принимать бой не хотел - задача выполнена, надо
возвращаться с докладом. Но немцы навязали бой. Используя преимущество в
высоте, одна пара атаковала нас сзади, вторая отошла в сторону. Ничего не
оставалось, как принять бой.
Минут пять взаимно маневрировали,
результатов не было. И вот, моего ведомого лейтенанта Сайфутдинова атакует
пара мессеров, я - сзади этой пары и огнем стремлюсь сбить противника или
отогнать от моего ведомого. Это удалось: ведущий немец энергично ушел в
облака, его ведомый замешкался, не сделал во время движения, и был сбит
второй длинной очередью. Это был 17-й сбитый мною самолет противника.
Далее Сайфутдинов ушел вверх в облака. Я
этого не видел и стал его искать. Куда девался? Неужели сбит? Под облаками
нет - вверх за облака - нет. Снова - под облака. Искал минуты три.
И вот, при повторном выходе вверх за
облака увидел справа на удалении в каких-нибудь 10-12 метрах "Ме-109-й".
Летчик меня не видит, смотрит вперед. Энергично поворачивается,
напряженное лицо моментально меняется: удивление, испуг, быстро
промелькнули на пожилом выбритом лице. Немец то отворачивается, то бросает
взгляды в мою сторону. Перевожу взгляд на самолет - на борту черного цвета
кошка, хвост трубой, спина изогнута, готовится к прыжку. Ближе к хвосту -
бортовой номер “15” [Если «кошка» - знак подразделения, то подходит
8./JG51 Jagdgeschwader 51 "Moelders"]. Промелькнула мысль - это он сбил
трех наших.
Самолеты идут вверх, горкой. Скорость
падает. Винты вращаются на максимальных оборотах. Атака невозможна:
малейшее движение рулями, и самолет свалится, можно оказаться сбитым.
Скорее чувствую, чем вижу, - обгоняю немца. Слабое движение рычагом
оборотов мотора - обгонять тоже нельзя. "Як-1" и "Ме-109" летят рядом.
Соревнование нервов и моторов. Все происходит очень быстро - на пути
облако, и мы теряем друг друга из вида.
Но где же Сайфутдинов? К моему
удивлению, он давно сидел на земле. Для малоопытного летчика это был
хороший исход.
О встрече с немецким самолетом с номером “15”, рассказал командиру полка.
Надо было открывать летчикам сложившуюся ситуацию.
Сопоставив факты, пришли к выводам:
"15-й" вел бои так, чтобы наверняка иметь сбитых, не подвергаясь
опасности. В настоящий бой при равной численности, когда дерутся не один
десяток минут, он не вступает. Если не выгодно, немедленно уходит из боя.
Его жертвы - отставшие, подбитые в бою и те, кто плохо вели поиск. Чтобы
выделить группу самолетов для борьбы с ним, истребителей недостаточно.
Распылять силы нельзя. И так выполняли самую разнообразную боевую работу:
прикрытие своих объектов, войск, нанесение штурмовых ударов, разведка и
т.д. Боев было более чем достаточно, это важнее, чем вести борьбу с асом.
Приходилось надеяться на случайную встречу. Возможно, в бою, если для
немцев сложатся неблагоприятные обстоятельства, и они будут вынуждены
бросить в бой и его.
Мы решили во что бы то ни стало сбить
этот "Ме-109". За его действиями тщательно следили. Все больше было данных
о его молниеносных ударах и победах. Но нам около месяца он не был виден.
Возможно, действовал по другим типам самолетов…
Участок фронта против блокированного Ленинграда стабилизировался. Обе
стороны перешли к обороне. Пространство над Ленинградом оставалось
небольшое, и мы должны были встретиться.
6 ноября 1941 года [по записям в Летной
книжке, эти события произошли все же не 6 ноября.] , канун дня Великой
Октябрьской революции. Земля мало покрыта снегом и кажется серой. Чистый
воздух - безграничная видимость. Четверка наших самолетов прикрывала свои
войска от возможного налета бомбардировщиков. Маршрут - от Шлиссельбурга,
вдоль правого берега Невы на юг и обратно. Спокойствие в воздухе нарушала
лишь зенитная артиллерия противника, бесполезно тратила снаряды. Так
прошло минут десять.
Затем пришло предупреждение по радио - с
юга приближаются самолеты противника. Мы их увидели. Десять "Ме-109",
двумя группами вышли на линию фронта. На фоне светлой перистой облачности
четко виден боевой порядок. Три пары впереди, четверка сзади. От самолетов
тянулись шлеи сизого дыма - признак форсирования моторов.
Немцы, имея больше чем двойное численное
превосходство, не изменяя боевого порядка, идут на сближение и с хода
стремятся произвести атаку.
Увеличиваем скорость, ведомые сильно
приближаются, ждут от меня правильных и энергичных действий. Решаю в
сомкнутом порядке нанести первый решающий удар, расстроить боевой порядок
противника, а потом, если удастся, вести бой по частям.
Выполняю маневр, выхожу на прямую. Самолеты идут навстречу друг другу на
большой скорости. Встречные атаки требуют действий.
Прицеливаюсь в ведущего. Открываю огонь.
Почти одновременно открывают огонь и ведомые. Наша атака стремительна, и
противник не успевает открыть огня. Затем выполнили разворот и сзади стали
преследовать первую группу из шести самолетов. Атакуем сзади, с очень
короткой дистанции. Один "Ме" вошел в пикирование и упал, второй самолет с
дымом уходит в сторону. Мы продолжаем атаковать оставшуюся четверку, а
вторая четверка "Ме" преследует нас. Образуется карусель. В одну из атак
подбиваем еще одного.
В это время очередь попадает в мотор, и
он начинает работать с перебоями. Даю знать ведомым и разворачиваюсь в
свою сторону. Скорость упала, мотор тянет все хуже и хуже. До передовой
недалеко, но высота уменьшается.
В это время вижу - сзади быстро
приближается пара мессеров. Откуда они взялись? Подбитый самолет еле
летит. Ни одного движения не сделать без потери высоты. Желание – "во что
бы то ни стало дотянуть до своей территории, а там... там пусть сбивают.
Смерть лучше плена - только бы упасть в расположение своих войск, чтобы
знали родные, товарищи, что погиб".
Своих не вижу. А мессеры все ближе, уже
должны открыть огонь, но продолжают приближаться. Решаю никакого маневра
не выполнять, иначе до своих не дотяну. И вдруг - радость надежды: пара
Яков свалилась на мессеров сверху. Те, очевидно, не видели, и, будучи
атакованными, отворачивают и уходят в сторону. Тут вижу - опять "черная
кошка" с номером “15”. Он, безусловно, мог раньше открыть огонь, но хотел
сбить наверняка.
Пара Яков, которая прикрыла мой выход из
боя, сама подверглась атаке со стороны противника. Летчик Карпов (позднее,
это будет прославленный советский ас дважды Герой) должен был быть сбитым.
Но Шевцов [В упомянутой публикации 1948 года кратко описывается
аналогичная ситуация, но А. Карпова, по словам Г.Жидова, выручил Михаил
Иванович Гуров.] прикрывает его своим самолетом. (Шевцову удалось дотянуть
до аэродрома, но что это был за самолет - весь изрешеченный пулями и
осколками разорвавшихся снарядов).
Едва перетянул Неву, и мотор встал.
Нужно было подыскать подходящее место и попытаться сесть так, чтобы можно
было восстановить самолет. Подо мной - заболоченная поляна в лесу. На
предельно малой скорости приземлился. Самолет с убранными шасси прополз
метров 50 и уперся в высокие сосны. Разгоряченный, быстро расстегнул
привязные ремни и парашют и вылез из кабины. Закурил. И тут вижу: вокруг
поляны со всех сторон, человек 60-80 - наши, автоматы в мою сторону,
неспешно приближаются. Вначале меня рассмешила предосторожность против
одного человека. Кричат “Бросай оружие, руки вверх”. Вижу, шутить нельзя.
Обида меня взяла. Не только в воздухе нас путают, но и на земле. Ничего не
мог придумать лучше, как крепко выругаться. Смотрю – улыбки, автоматы
опустили. Оказалось - артиллеристы, замечательные, гостеприимные люди…
Вот так произошла вторая встреча с
"черной кошкой". Неплохой результат: у них было явное численное
преимущество, но двух немцы потеряли, и два подбитых. И еще неизвестно,
чем кончился их полет. И у нас два подбитых.
Совершенно необязательно конец “черной
кошки” должен был придти от нас. В истории авиации известны многочисленные
примеры, когда очень хорошие летчики гибли не от более опытного
противника, а от гораздо более слабого, а и то просто неизвестно от кого -
сбит, и делу конец.
Но получилось так, что встреча с “15”
произошла...
